Эту песенку, друзья, разучить не сложно,
Под гитару можно петь, без гитары можно.
Даже если вам медведь наступил на ухо,
Эту песню можно петь, не имея слуха.
Ля-ля-ля
Читаю Достоевского, «Записки из мертвого дома». Автор, как известно, замышлял некогда на царя, за что сидел в остроге, и впечатления свои позже излил на дремлющую русскую публику, произведя в ней трепет и фурор.
Хорош все-таки был Федор Михалыч, умел мягко и на блюдечке подать такие сложные вопросы, что прям учиться и учиться. В «Записках» представлена многая череда преступных лиц, но одно из них в стороне: жидок (уж простите, я по авторскому тексту) Исай Фомич. Его живописание не столь тронуло меня («лет пятидесяти, тщедушный, сморщенный, с ужаснейшими клеймами на щеках и на лбу, худощавый, слабосильный, с белым цыплячьим телом»), и даже две основные еврейские профессии, которыми он занимался в остроге, ювелирка и ростовщичество, удивления не вызвали. Нет-нет, все было выписано Достоевским превосходно, но отошло на второй план перед моим новым открытием.
«Исай Фомич, очевидно, служил всем для развлечения и всегдашней потехи. «Он у нас один, не троньте Исая Фомича», — говорили арестанты, и Исай Фомич хотя и понимал, в чем дело, но, видимо, гордился своим значением, что очень тешило арестантов… Исай Фомич хоть и видит, что над ним же смеются, но бодрится; всеобщие похвалы приносят ему видимое удовольствие, и он на всю казарму начинает тоненьким дискантиком петь: «Ля-ля-ля-ля-ля!» — какой-то нелепый и смешной мотив, единственную песню, без слов, которую он пел в продолжение всей каторги.
Потом, познакомившись ближе со мной, он уверял меня под клятвою, что это та самая песня и именно тот самый мотив, который пели все шестьсот тысяч евреев, от мала до велика, переходя через Чермное море, и что каждому еврею заповедано петь этот мотив в минуту торжества и победы над врагами».
Песенку сию Исай Фомич и напевал всякий раз, когда, по его мнению, он одерживал верх над арестантами: кого-то на денежку насадит, кого-то словом уработает, да и просто выше всех на нарах сидит и поет «ля-ля-ля-ля-ля!»… Был же он религиозным, свято чтил исторический канон – тика-в-тику жил, молился и думал по Галахе, ихнему закону.
И вот думаю я: это ж целый народ издавна приучили «ля-ля-ля» петь, то есть стремиться залезть над всеми, верх держать, хоть в самом малом. И мало-помалу из религиозного культа въелось это качество в сам еврейский характер. Пока евреи жили своими кагалами под управлением раввинов и были ограждены от христиан стеной презрения, которую большей частью сами и создали, это их качество как-то не особо влияло на народы: лялялякают, и кто их слышит?
Но потом, с поднятием класса буржуа, пришла эра еврейской эмансипации, и евреи, сняв свои кипы и нелепые хасидские шляпы, быстро смешались с народами. Их вид, когда сбрили пейсы, стал вполне европейский, говорить без акцента они научились уже в следующем поколении, и таким образом, никакого подозрения и отчуждения они не вызывали, как не вызывают у большинства по сей день.
И что же случилось? А случился Запад, такой, каким мы его сегодня видим. Мало того, что церковный христианский культ вышел почти целиком, за исключением пары стихов в Евангелиях, из еврейской Торы, и потому деяния ревнивого их бога чаще всего были и остаются калькой у западных народов при принятии больших и малых решений, так еще сам характер этот, вечно лезущий по головам верх, понуждающий людей соревноваться, а потом и драться за каждую мелочь, спроецировался на них.
Знаете, даже вот на машине едешь, и замечаешь постоянно картину: один тебя обогнал, а за ним все устремились, и вот ты уже крадешься лузером по битой обочине, потому что все растирают тебя по ямам и бордюрам просто бессознательно и не дают вырулить на нормальную дорогу. Я называю эту бессознательность мартышкиным эффектом; присущ он, видимо, подавляющему большинству людей.
Так вот, представьте, что кто-то сбоку (чуть ли не целый народ!) кидается вперед, неважно в чем и за чем – за деньгами, за положением в обществе, за удачей, за полуголыми девками, да хоть за молоком в очереди – и начинается всеобщий нервоз, а затем кипиш, и общая движуха: куда и зачем тупо неважно, потому что пока будешь думать, другие опередят. Ну, никто и не думает: ля-ля-ля, со всех сторон…
Умные и красивые
Может быть, я не убедил? Видать, далеко мне до Федора Михайловича. И коли чтение сегодня не в тренде, зайдем со стороны «клипового мышления». Недавно глянул «Расплату» (2016), реж. Гэвин О’Коннор, боевичок. Меня, конечно, как мальчика тянет на стрелялки-убивалки, но этот фильмец — тот самый нужный случай, для иллюстрации.
По сюжету семья, вы уж поняли, еврейская, и как это в Голливуде нынче принято, неполная: папа и два ребенка, братики. Один из них аутист, с математическим уклоном. Папа учит братьев стоять за себя (а старшего еще и преодолевать аутические припадки), и настолько увлекается, что лишь его нелепая смерть на похоронах своей бывшей прекращает этот тренинг длиной лет в 25.
Старший братец (Бен Аффлек, вечно играет бэтманов-суперменов) после папиного воспитания стал просто душкой: математические задатки делают его, как водится у евреев, гением математики, парень работает аудитором, слушает музыку, пьет таблетки, и иногда успевает помогать бедным фермерам уходить от налогов … на день благотворителя, чтоле …
С виду он божий одуванчик, но стоит случиться какой несправедливости, как начинает валить народ пачками, и к концу фильма имеет на счету пару десятков трупов – безусловно, плохих парней, чье поведение входило в противоречие с его моральными! принципами, явно замешанными на человеколюбивой Моисеевой заповеди «око за око» и толкованиях Мидрашей.
Дык вот, клиенты у нашего аудитора непростые, наркобароны да бандиты, и бухгалтерия у них обычно черная. Но с нее тоже кто-то и что-то тырит, так что гений счетоводства, способный перелопатить приходы-расходы целого концерна за 15 лет буквально за сутки, без заказов не скучает. Да и клиенты довольны – пару вычисленных вороваек в распыл пустят, и прибыль сразу поднимается.
Но увы, среди заказчиков попадается говнецо (удивление!), крадущее у самого себя (и такое бывает!), и вот наш парень вынужден спасаться и спасать свою подругу от разоблаченного любителя серых схем. За ним по пятам идет наемный киллер, который, тадам, есть его младший братец. И вот старший валит из всех видов оружия коллег младшего, затем они встречаются лицом к лицу, утомительно долго путем мордобоя выясняют отношение к своей матери, в ходе их беседы говнецо тоже получает свою пулю, не успев произнести последнее слово…
Кароч, резюме: если мечты современных евреев, воспитанных на своей культурно-религиозной традиции, залить даже в прилизанный голливудский жанр, вещь все равно получается потрясающая.
Постоянный гул «ля-ля-ля» не сглаживают фантазии сценариста, уловки режиссера, игра актеров, потому что в конечном итоге выходят гротескные образы убежденных в своем поведении хозяев и судей мира сего, одаренных всякими талантами, богатых и неуязвимых, обученных всем смертельным штукам-дрюкам, не испытывающих никаких моральных страданий от своих действий: чик человека (не-еврея, есесно) ножиком по горлу, как курицу в Йом Кипур, и дальше пошел.
За ними даже вездесущая американская налоговая гоняется как Геракл за Нереем: не задержать и наказать, а чтоб узнать от них какую-нить тайну, дабы сделать на ней карьеру, потому что своих мозгов им при дележке от боженьки не досталось – всё было подарено нашим умным и красивым.
Вот такими «мы-круче-всех» многие евреи, видать, себя и представляют во сне и наяву, напевая свой бесконечный мотивчик от Исай Фомича. Это вызывает умиление, как будто смотришь «Ералаш», где мальчики фантазируют: один видит себя великим певцом, другой космонавтом, третий изобретателем, а эти всеми сразу, плюс Брюсом Ли впридачу, гыгыгы.
Хотя, и не смешно. Потому как чем выше ты себя мнишь, тем ниже и ничтожнее для тебя становятся другие. Вот ты обобрал всех и накопил кучу бабла; как самому толстому банкиру тебе нужна лучшая армия; если ты богаче и сильней других, то отчего бы силой и деньгами не сотворить собственное государство, с гражданами первого и последнего сортов, по сути, бесправными рабами? Государство это должно отражать характер его обитателей, и вызывать у ближних соседей страх и трепет, а у дальних пиитет, респект и уважуху… А-а, так это уже все сделано?! Ну вы, пацаны, ля-ля-ля, даете!
Дави его
Ну а что теперь делать, спросят те, кто дочитал до конца? Да жить потихоньку, не торопясь.
Вот стою я на светофоре, и начинает красный мигать, а соседи слева-справа уже движутся, вызывая бессознательное желание и во мне рвануть раньше времени — это я слышу мотивчик «ля-ля-ля», и перебиваю его каким-нить другим.
Машинка у меня старенькая, а кругом шныряют «крузеры» и «лехусы», побуждая ум развернуться в направлении своих блестящих боков и кожаных интерьеров – и вот тут я представляю нары, на которых сидел Достоевский, и желание устроиться в жизни лучше и теплее сразу отпадает.
Квартирка тож не айс, и девки встречаются иной раз ну уж очень красивые и на раз-два готовые, а от одного только представления, что я в крузере да с девочкой, выезжаю с трехэтажного коттеджа, на карточке бабла вагон, значит, корки на кармане, цифры чотких пацанов в мобиле… так вот сразу же и непримиримо давлю в себе… Исая Фомича, раба древней силы, спокон веков соблазняющей человечество как бы с виду лезть наверх, а по сути — лететь стремглав вниз.
Вот так, медленно и по капле
2017
