Скоро Пасха, и чудо снисхождения благодатного огня… Пожалуй, почти каждое слово здесь бы нужно брать в кавычки. Не подумайте, что я проклятый агностик, хоть в чудеса никогда не верил. Вот только к пасхальному огню до недавних пор у меня было особое отношение – я не считал, что его поджигают от газа или спичек.
И тому сопутствовали два факта. Первый мне рассказали в Оптиной Пустыни – увы, не свидетели снисхождения, а обычные паломники. Мол, в первые минуты благодатный огонь более чистый по виду, чем обычное пламя, даже от газовой горелки, и он не жжется – восхищенные люди, находящиеся в иерусалимском храме, им умываются.
Второй вы можете найти в рассуждениях Е.П. Блаватской, которая в «Разоблаченной Изиде», равно как еще в десятках своих книги статей заявляет, что «мы не верим ни в какую магию, которая превзошла бы кругозор и способности человеческого ума, ни в божественное или дьявольское, если оно подразумевает нарушение законов природы, вечно существующих». Более кратко: нет никаких чудес, цитирую «Две Жизни» Антаровой, есть та или иная степень знания.
Блаватская же совсем немного говорит и о «благодатном огне», связывая его появление с присутствием на нисхождении неких людей из Коптской церкви.
Если обобщить эти высказывания, то будет понятна и моя точка зрения на пасхальное «чудо». Для начала нужно сказать, что огонь и пламя – вещи разные, как вода и лед, пусть и имеющие одно происхождение. Огонь первичен, а пламя суть «рубашка» огня, состоящая из более грубых частиц. Огонь можно получить в любом месте, где есть условия для его появления – хоть на руке адепта (человека, реально знающего законы природы), хоть в Кувуклии иерусалимского Храма.
Это для верующих процесс открытия огненного центра является чудом, а для открывающих он только реализация их знаний. Но эти «открывающие» не сами по себе, и если они содействуют пасхальному «чуду», а вместе с тем поддержке религиозного тонуса человечества, то являются как бы неизвестным звеном, соединяющим два мира: наш, человеческий, и Тот, бывший его причиной.
Я-то верю, что люди не спрыгнули с дерева, как полагал Дарвин, но получили свой ум, подобный пламени, от Разумов, подобных Огням. И иерусалимское таинство, в одном из смыслов, служит напоминанию об этом.
Другое дело, что степень развращения человечества уж почти достигла апогея, и христианство пало первой ритуальной жертвой. А потому таинственные копты, боюсь, с некоторых пор уж не стоят в толпе паломников внутри главного христианского храма, и «чудо» превратилось в церемонию.
Деваться-то самозваным предводителям человечества стало некуда, и теперь им самим приходится зажигать пучки свечей от керосиновых ламп, как об этом говорит один из двух основных участников церемонии из Армянской церкви. Он всего лишь оказался честнее своего коллеги. Впрочем, сами смотрите, сами думайте.
И он был бы еще честнее, если бы объявил семь христианских таинств всего лишь обрядами, такими же церемониями, как «снисхождение благодатного огня», и тем самым прекратил бы пудрить мозги простецам. Нет, такое заявление не умертвило бы христианство (трудно сделать мертвое еще мертвее), но побудило бы людей искать истину не среди икон, свечей и прочего ритуализма.
