Записки иностранного агента

Лечу в Америку. И дабы время зря не пропадало, то решил каждый день делиться впечатлениями. Как сотруднику некоммерческой организации и будущему «иностранному агенту» мне, конечно, грош доверия. Но должны же существовать мы, изгои и обитатели периферии российской общественно-политической жизни, чтобы было доверие агентам кремлевским. Пользуйтесь, антиподы, на здоровье.

Итак, цель моей поездки – участие в мероприятиях американских НКО и муниципалов из малых городов и поселков США. Моя организация с 2006 год пашет социальную и предпринимательскую зябь в районах и селах Хабаровского и Приморского краев, так что тема реально в дугу – а как там у них живут селяне? Уж они-то, поди, там активные, трудолюбивые, хозяйственные… живу штампами времен Яковлева. Короче, опыт будет кстати.

В Америку я уже разок ездил – как водится средь нас, энкаошников, на шару, по программе «Открытый мир». Мы как раз вели довольно трудный проект, сгонявший с нас семь потов, и мне было не с руки отлучаться. Тем более, что группа формировалась из экологов. Но так как ни разу в Штатах не был, и так уж мне хотелось глянуть на негро… на афроамериканцев (а что, вполне объяснимое желание для коренного белого из российской провинции) и Йолоустоун, то я соблазнился. Не скажу, что всё понравилось… Но об этом позже.

Пока же мне пришлось получить визу, для чего нужно было дня три убить на заполнение сложной анкеты на недружественном американском сайте, плюс съездить во Владивостокское консульство на собеседование. Честно говоря, юмора последней процедуры я не понял. Сначала я сдал все документы, подтверждающие мою нужду в визе, затем попытался пообщаться с сотрудником консульства, едва владеющим словарным запасом трехлетнего русского ребенка. Услышав в моей речи кодовое слово «бизнес» (сельское предпринимательство, которое будет одной из тем моей ознакомительной поездки), американец удовлетворился. А что, нельзя было получить по почте или даже по электронке в сканированном виде мои документы, чтобы дать визу? Обязательно нужно, чтобы сотрудник консульства осмотрел мой фэйс и услышал одно из пары десятков слов, которые он знал?  Ну, хорошо, что не пришлось ехать во Владивосток  второй раз – визу прислали экспресс-почтой.

Помятуя прошлый опыт, я решил приехать в Москву за сутки. В прошлый раз нон-стоп из Хабаровска в Джексон мне как-то не понравился – сдуреть можно. Я выдрыхся, как положено в гостинице, и вот готов к 15-часовому перелету из Москвы в Нью-Йорк, затем в Коламбус, штат Огайо.

После перелета

Вчера порядочно устал, и написать что-либо было сложно. Преодолев в здоровенном «Боинге» Европу и Атлантику, мы приземлились в Нью-Йорке. Немного пострадали от отсутствующего американского сервиса в аэропорту им. Дж. Кеннеди: например, регистрация и посадка на рейс осуществляется в разных терминалах, расстояние до которых мы иной раз меряли собственными ногами; могли бы и в шаттлах, но переспрашивать по поводу каждого передвижения приходилось по 2-3 раза – а работнички-то сусанины те еще.

Чуть не пропустили посадку на Коламбус, потому как рейс почему-то обзывался на Цинцинатти. За багаж едва не раскошелились по 20 баксов, но оказалось, что если переложить шампуни и другие пузырьки в один чемодан, то вся делегация может провезти свои баулы бесплатно. Правда, на входе в самолет мы их все равно сдали в багаж, но ничего за это не заплатили – логики пока не понял. Места достались рядом с удобствами, амбре разило то еще. Перекус за баксы, «кофе, плиз, на шару» не предусмотрен. Зато, и билеты дешевле.

С воздуха ночной Нью-Йорк тот еще монстрище! Это просто что-то необъятное, простирающееся как вдоль залива, перерезанного мостами, вроде тех, за которые во Владивостоке мы, российские налогоплательщики и владельцы сырьевых ресурсов, заплатили в районе 3% годового федерального бюджета, так и вглубь материка. Знаменитых небоскребов и статуи Свободы не увидел – видать, сидел не по тому борту. Но по возвращении у нас будет почти сутки свободного времени в Нью-Йорке, так что шанс поглазеть еще не упущен.

В Коламбусе дружелюбные американские партнеры поселили нас в «Хилтоне» – наверно, лучшем отеле города: добротный декор и почти домашняя обстановка, центральное кондиционирование и неприличных размеров кровать с полуметровым по толщине матрацем, без четко ощущаемых пружин, разумеется. В России аналогом, видимо, является московский «Метрополь», но в количестве «одна штука». Помнится, правда, что в «Метрополе» прямо на поселении с меня содрали 10 штук рублями вперед за гипотетическую возможность сожрать все печеньки и опорожнить все бутыльки из мини-бара, а еще досадное отсутствие возможности дешево перекусить в районе гостиницы. В хилтонском номере отчего-то нет мини-бара, зато олрайт в плане не то чтобы дешево перекусить, а тупо обожраться за 10 баксов прям в 100 метрах от отеля.

Центр ночного Коламбуса… пустынен! А время-то, собственно, детское – 12 ночи. Но ни души! Фиг знает, может, комендантский час? Нашли пару баров – в одном живая музыка, в другом спортивные трансляции, но минимум посетителей. Уселись на втором этаже на открытой террасе, решили удовлетвориться по сэндвичу. Официант, похожий на Урганта, взял заказы… ну, думаем, принесет сейчас по корочке хлеба с перекрученным под майонез беконом (знаю я ихнюю кухню!). Однако, блюда были размером и объемом никак не меньше китайских, и довольно вкусные. Я с угрызениями совести трескал запеченные кусочки курицы, но потом мою вегетаринскую душу успокоили известием, что это были креветки в гриле – вау, короче. Кофе бесплатный и с неограниченным доливом. Короче, «искренне посидели, вкусно поговорили», и в районе двух ночи отправились по номерам.

Поскольку в познавательном отношении у нас все еще впереди, то на закуску пара примеров из того, что мне понравилось и не понравилось в прошлую поездку. В 2008 году мы заехали в Штаты через Вашингтон. Само собой, первым делом поскакали глазеть на Белый Дом… ну, мысли «пошакалить денег» тогда еще возникнуть не могло, так как не было соответствующего президентского месседжа. Деньги шакалили десятки, а может и сотни нег… афро-американцев.

Блин, ну никак не могу я внутренне согласиться с этим толерантным самоназванием! Целая раса в условиях отдельно взятого государства взяла и отказалась от идентификации – не умещается у меня это в голове. Ну, отчего тогда чеченцы не кличут себя предложенными «лицами кавказской национальности»? Они же вроде тоже напирают на почти двухстолетнее засилье русских на Кавказе. Ладно, дело ихнее, конечно – не хотят быть неграми, пусть не будут ими. Нет, ну были бы просто африканцами… ай, отчепись, анчутка.

Значит, представьте себе район Белого Дома, густо заселенный прям-таки общинами афро-американцев. Они сидят там круглогодично, кучами и кучками, попарно и в одиночку, на площадях и улицах, трясут побирушками с мелочью… толи это у них типа протеста против дискриминации или легальный способ сшибать с туристов, я так и не понял. Настрой у этих людей был какой-то не вполне дружеский, сфотаться с «руссотуристами» они отказывались… ну и ладно.

Зато я сфотографировался с американским профессором, оккупировавшем своей палаткой в течение уже пары лет лужайку у «Белого Дома» в целях протеста против войн, развязываемых американским правительством. Вот правильно дядька делал! И, между прочим, стал прообразом «окупай уолл-стрит» и других мест правительственного присутствия по всему миру.

Время уже около 8 утра… поспать удалось всего 4,5 часа, сказывается разница во времени. Наверно, буду сегодня кемарить на ходу и пытаться собирать новые впечатления.

Коламбус

Вчера гуляли по Коламбусу… надо же, он назван в честь Колумба, кто бы мог подумать?! Однако, красноречивая надпись на стене здания: «Колумб не был здесь, но когда город спит…» Похоже, по эту сторону океана все положительные герои, вроде Санта Клауса, делают свои загадочные дела сугубо ночью. Не мешают ли им голливудские упыри?

От Хилтона до Даунтауна 30 баксов на такси… или 60 с лишним остановок на автобусе. Действительно, автобус мы видели только один раз, да и с такси как-то было негусто – поймать их на улицах города нереально, только у отелей. Резюме: все передвигаются на своих или арендованных авто. Численность населения под 700 тысяч, примерно как и в Хабаровске, но с населением малоэтажных спальных окраин – под 1,2 млн. человек. Метро нет.

Теперь пытаюсь представить, что было бы в Хабаровске при таком раскладе? А ничего бы не было, все стояло бы уже с 6 утра. Потому что сейчас уже стоит с восьми, рассасывается к десяти, и снова колом к половине шестого вечера – но это не касается центра…

А как в Коламбусе? А легко! Я фотал улицы города вдоль и поперек, в самом застроенном месте города, полном многоэтажных офисов, и не зафиксировал ни пробок (ну это ладно, мы гуляли с 11 до 16 ч. дня), ни даже заставленных машинами обочин в 2 ряда. А что зафиксировал? Массу автостоянок, коммерческих, корпоративных и публичных. Они здесь на каждом углу. Да вот рядом с Хилтоном – прогуливаюсь около 7 вечера, а на табло надпись: 321 свободное место. Заезжай – не хочу. На крайний случай есть парковочные места на улицах, рядом с которыми автоматы по оплате.

А что у нас? Самый крупный работодатель в России – власть, ее же сотрудники основные держатели авто. Попробуйте подъехать в Хабаровске к любому правительственному зданию – да фиг там! Улицы на200 метровв обе стороны запружены транспортом, и этот транспорт в основном принадлежит чиновникам. Близ «желтого дома» с кучей министерств был пятачек земли – нет, вместо автостоянки влупили многоэтажку. В жилом секторе ужас не меньший; новые спальные микрорайоны строят вообще без мест под стоянки! Около домов машинами жильцов забит каждый метр асфальта, проехать можно с огромным трудом. Не знаю, может, в других городах по иному…

В Коламбусе чистота идеальная, клумбы и насаждения, все под брусчаткой, даже иные улицы… ай, уже неохота надрываться по этому поводу. Бедная-бедная Россия, в которой если уж Хабаровск занимал раза три первое место как самый благоустроенный город страны, то что уже говорить о других городах?

Самые большие здания принадлежат, есесно, банкам, одна высотка у местного «газпрома», здоровенный офис принадлежит полицейскому дивизиону, монументальное здание под судом – ну, делаем выводы о приоритетах.

Власть, кстати, занимает небольшой особнячок, вокруг которого такая же тусовка афро-американцев, что и в Вашингтоне… наверно, это какая-то долговременная национальная акция?

Утомленные осмотром города, мы решили хлебнуть холодных напитков у кафешки рядом с фонтанами. Дети носились под струями взад и вперед, с визгом, придумывали какие-то игры, смешные годовалые детки, едва научившиеся ходить, лезли исследовать секрет появляющейся и исчезающей воды… Мы сидели и бурчали: а вот у нас такое нигде и не увидишь – обязательно Онищенко скажет, что это вредно. И что мы за ворчуны такие? «Иностранные агенты», что с нас взять?

В 6 вечера кафешки заполняются народом – городской люд отработал и отрывается по еде и вину на все виды кошельков. Пару раз видел, как парни попивают «пивасик», но в целом тут этот напиток не особо популярен. Курящих, кстати, тоже не видел — для курения есть особые места. Короче, другой мир.

На закуску еще пара примеров «понравилось-не понравилось». В Вашингтоне есть исторический район, Джорджтаун. Там расположены красивые двухсотлетние дома, напоминающие замки. Так вот, эту красоту убивают десятки безликих правительственных коробок – просто жуткий дискомфорт. Однако, американцы как-то уже пригляделись – не замечают.

Второй пример из Джексона, туристического городка на въезде в Йолоустоун: потрясающее качество строительства! Весь центр городка состоит из деревянных зданий, выстроенных не то чтобы по линейке – по штангенциркулю! Я нигде не видел такой невероятной аккуратности в подгонке всех частей дома: каждая доска упирается в другую доску в строго задуманном месте, без косизны, щелей и иных огрехов. Все болтовые соединения балок наружные (у нас их принято прятать), но при этом смотрятся органично: ни намека на ржавчину или какую-либо небрежность. В общем, не дома, а идеалы.

Завтра начнется двухдневная конференция «Малые города – большие возможности», ради которой мы приехали в Коламбус. Она будет посвящена проблемам сельского развития.

О сельском развитии в Штатах

Представители российских НКО приняли участие в конференции «Большие города, малые возможности», США, Коламбус. Вопросы сельского развития… впрочем, кого мы дурим, говоря постоянно о каком-то развитии! Особенно смешны эти слова звучат в России, где за последние 25 лет не основано ни одного нового населенного пункта, зато умерли тысячи. Да и в США все больше грустно: рабочие места сокращаются, города укрупняются, малые городки и села понемногу дохнут.

Итак, конференция. Народу американского порядочно, под 200 человек. Наша некоммерческая делегация потихоньку тулится в уголке. На пленарке, как и по нашу сторону океана, местные випы скорее пиарятся, чем обозначают проблемы – слушаю в пол-уха. Наконец, слово достается специалисту по местному развитию, Брайну Колу, чья консалтинговая организация уже лет 20 прививает американской глубинке стратегический взгляд на развитие. Здесь начинаются параллели: что у них, что у нас проблемы-то, оказывается, одинаковые.

Итак, Брайн приходит в какой-либо район (графство, по-ихнему), и видит пустые глаза чиновников, которым абы до конца рабочего дня досидеть, видит апатичное население, видит тихо умирающий сельский уклад, где бэби-бумерам (многочисленному послевоенному поколению, сейчас массово уходящему на пенсию) некому передать свои знания и опыт, где молодежь уезжает в крупные города и не возвращается, утягивая из родных мест с собой родительские капиталы… Знакомая картинка, не правда ли?

Да, 97% людей апатичны, но это нормально, говорит Брайн. Есть 1-3% людей активных, и если их удастся объединить общей целью, то за ними пойдет подавляющее большинство. В умирающем городке или районе или нет общности, или нет денег, или нет того и другого.

Что предлагает Брайн? Удивительно, но мы мыслим, кажется, даже одними и теми же словами: нужно сделать оценку, выбрать ключевое направление, сконцентрировать на нем имеющиеся ресурсы, сделать идею общей для хотя бы одного процента активных людей, дабы они думали в одном направлении – и успех гарантирован! По разные стороны океана мы делаем одно и то же. Ну, Брайн начал дело раньше, и почва в Штатах все же не столь твердокаменная, как у нас – стартовав с маленького сельского городка, сегодня он работает над стратегией развития штата Огайо.

Следующий мастер класс дает Мишель Деккер, директор некоммерческой организации RuralAction («Сельская активность»). И снова параллели и одинаковые образы. Мы объясняем своим чиновникам необходимость развития местного бизнеса на примере «кошелька поселения», а Мишель использует образ ванны: сверху вода льется, через дыру внизу вытекает. Ну, тут уж что кому ближе: русские сейчас больше думают о деньгах, американцы – о комфорте.

«Кошелек» – это все деньги, которые приходят на ту или иную территорию, допустим, в район: зарплаты бюджетников, пенсии, выручка за товары и услуги, проданные за пределы района, дотации… что там еще… детские и иные соцвыплаты, и т.д. Итак, деньги упали в кошелек, но тут же вылетели из него через дыры, самой огромной из которых является магазин. Ну да, население взяло заработанные деньги и пошло покупать китайские овощи и мясо, турецкие шмотки и японские авто. Заплатили люди за ЖКХ, и деньги ушли из района в пользу «газпромов». Потом идет обучение детей, затраты на здоровье и отдых…

В итоге, что влетело в кошелек, то и улетело, а то и хуже того: надо бы, чтобы в кошелек попадало 100, скажем, миллионов, а попадает всего 50. И население снижает уровень запросов, отказывает себе во всем, район беднеет, все разваливается – картина, в общем, знакомая.

Что нужно сделать, чтобы кошелек наполнялся? Либо дыры штопать, либо привлекать больше денег. Но магазины не закроешь, потому выход один – производить продукцию, пользующуюся спросом, на территории своего района, стимулировать предпринимательство (оно привлекает деньги на территорию), затем развивать сферу услуг (они задерживают деньги). В общем, чем Мишель и российские некоммерческие организации в своих странах и занимаемся: убеждаем чиновников, привлекаем инвестиции в села, поднимаем предпринимательство. «Агенты», чего с нас взять! «Мне хочется взять бамбуковую палку, и стучать по голове чиновников, которые считают, что эту палку проще везти из Китая, чем производить здесь, в Америке»… ну, полное дежавю!

Беседуем после мастер-класса с Мишель: мы, говорит, решаем проблемы, не решаемые государством. Да и мы, отвечаем, занимались до недавнего временем преимущественно тем же, а теперь вот боремся уже просто за выживание.

Наша организация больше занималась вовлечением сельского населения в самоуправление; предпринимательство возникло из этой работы толи как побочный продукт, толи как закономерный результат. У Мишель и ее коллег наоборот: всю жизнь развивали предпринимательство, а теперь понимают, что надо делать шаг назад и заниматься самоуправлением. Старшее поколение уходит, а с ним уходят и традиции 4 веков (!) местного самоуправления. Младшим это не интересно, они привыкли требовать от государства всего, и не желают и пальцем пошевелить для своего сообщества… Договорились с Мишель написать две статьи – для нашего сельского журнала и ее вестника.

Третья яркая встреча – звонкая и красивая Лили Брайслен, руководитель НКО Amiba, раскручивающая местный бизнес и воспитывающая потребителей лозунгом «Покупай местное». В 29-м году прошлого века общественность Шттов уже помогла своей стране решить проблему депрессии, выдвинув и раскрутив слоган «Ты американец – покупай американское». Кто бы знал, что настоящему поколению НКО придется порыться в сундуках своих бабушек: Golocal! А что еще делать, когда в графстве, где работает Лили, 17% населения за чертой бедности и бизнесы разоряются один за другим?

Деньги, которые остаются в качестве выручки в районе, затем производят новую работу — и умножаются в 3-3,5 раза, уверена Лили. Мы говорим то же самое: фермер продал мясо, на эти деньги нанял столяра, который поменял ему полы в доме, и, заработав деньги, отдал их за молоко семье, держащей корову… Деньги, обернувшись несколько раз, произвели массу дополнительной работы и позволили производителям не только сэкономить, но и помочь своим соседям поднять свои доходы. Конечно, невозможно все деньги сохранить в районе, но нельзя и допускать их тотального вымывания.

Лили собирает фермеров и других производителей, убеждает их начать работать на собственный промоуш, проводит молодежные акции в поддержку местной продукции, выпускает массу рекламной продукции со своим слоганом во всех возможных интерпретациях: «Не ешьте брокколи, которое пролетело 1800 миль – покупайте местное! Теперь у вас есть фермер Джон!» Лили очень нравится идея изучить и даже популяризировать в своих сообществах опыт российских НКО, и поделиться для нашего журнала своим. На чем и жмем руки.

Ланч со спикером – прикольное изобретение американцев. Выглядит это так: участники насыщаются скромным обедом, вместе с ними кушает спикер (приглашенный оратор). Насытившись, спикер отрабатывает угощение зажигательной речью. А спикером у нас был ведущий телешоу «Инспектор Америка» на канале «История» Тимоти Галарник. Медиа-бизнес Тимоти заключается в том, что он все испытывает на собственном примере, ведет собственные расследования, и доказывает иной раз, что некоторые представления не соответствуют истине.

В этот раз он обнаружил, что в Штатах 600 тысяч мостов, из которых около 120 тысяч нуждаются в ремонте. И тут начинается погоня собаки за своим хвостом: местные власти требуют от региональных починить мост, а те говорят, что сделают это с удовольствием, как только получат деньги, но они их не получают, и местные подают в суд, и там эта пластинка звучит снова, а меж тем мосты падают.

Кто же эти «нехорошие парни», которые не дают денег? Тимоти недолго испытывает наше терпение: это федералы! Ну, мы прям Америку открыли! Меж тем, у нашего спикера еще тот зуб на федералов, которые кидают массу средств американских налогоплательщиков на внешние авантюры, в то время как рушится американская инфраструктура. Нельзя покупать костюм за 1000 баксов, когда в кармане только 100, убежден Тимоти. Как не согласиться – американская экономика трещит по швам, а у  политиков на языке лишь Сирия. И верно: если бы наши правительства поменьше увлекались внешними проектами в ущерб внутренним, наши дороги и мосты, больницы и самолеты были бы не в пример современнее и надежнее.

Конференция закончилась. Завтра едем в бизнес-инкубатор, потом в малый городок в предгориях Апалачских гор. Ждите фото!

Сельские предприниматели

Наш маршрут лежит на юг штата Огайо, в предгория Аппалачей. Видимо, дух гор влияет как-то на здешних жителей, они гордятся своей независимостью, желанием самостоятельно принимать решения. Вдоль постриженной с обоих сторон дороги проносятся дома сельских жителей. Так вот, если дорогу стригут дорожные какие-то службы (в хорошем смысле стригут, от травы, а не так, как вы подумали), то территории близ домов выкашивают местные жители.

В других штатах принят закон, по которому местных жителей обязывают стричь приусадебные участки (иначе – штраф), а в Огайо жители категорически против, — говорит Дебра, руководитель WSOS, принимающей некоммерческой организации, – они предпочитают делать это без принуждения и самостоятельно. И действительно, все газоны подстрижены, ни одного заросшего участка.

Для нас, русских, видеть такой пейзаж непривычно. Земля здесь толи такая ровная, толи ее специально выравнивали, а иначе как вообще можно было бы ее тотальным образом косить. На Дальнем Востоке с зависти бы удавились – хоть в тапочках ходи. Помню, держали мои родители корову, и сенокос был перманентным ужасом, повторявшимся из года в год: участки, заросшие кочкой до пояса, усеянные корягами… а после дождя вообще жуть – тащишь это долбанное сено на носилках, и на каждом шагу рискуешь ногу сломать в промоинах. Про комаров и гнус вообще молчу. А здесь – климат супер, земля ровненькая, никаких тебе болот, и ни комарика — эх!

Не каждый русский, конечно, корову держал, но дача-то или домик на селе у каждого второго, или сам родом из села. И для нас попросту невозможно видеть дом БЕЗ ЗАБОРА! А в Америке все дома, за редким исключением, без заборов (на их установку требуется разрешение)! Причем некоторые из них стоят у проезжей части – дверь из дома открываешь, и выходишь на дорогу! А в городках – там половина таких квартирных вариантов – перед входом никаких полисадников или даже американского газона, сразу улица. Не, я не могу это как-то себе в голове уложить, а тем более представить, чтоб кто-то из русских смог бы так жить.

Традиция эта открытости — хоть в плане жилья, хоть в плане поведения, хоть в офисной работе с зеркальными перегородками — у американцев, думаю, есть следствие воспитания в протестантских традициях. Так протестанты видели обновленные от римского искажения межличностные отношения – все открыто, все на виду. А.Бушков ругается в своей книге «Неизвестная война. Тайная история США», расписывая противоречия между северянами, выходцами из протестантских общин жесткого кальвинистского типа, и южанами, которые, по мнению Бушкова, были более человечными, хоть и с рабами. Если бы Север не победил Юг полтора века назад, Америка была бы иной, убежден Бушков.

Ну да ладно, не нам судить, какой путь, хороший или не очень, выбрал тот или иной народ – свой бы обрести. Но как всегда «но»… Мы, конечно, умиляемся ухоженности американских домовладений, но при этом надо сказать 2 вещи. Во-первых, у русских селян хоть и нет чистенького газончика, и заборы с человеческий рост везде, но зато у них есть огороды. А это какая-никакая, а независимость и защищенность – своя картошка, соленые огурцы с помидорами, варенье… бывает, и из лесу грибов удается принести. У американцев же в этом плане полный пролет и зависимость от работы или бизнеса: пролетел – похудел. И если русские селяне могут позволить себе присесть на завалинку с соседями и поматерить власть и лично Путина, то американские селяне в этом отношении куда более опасливые: нет, ну посмотрите, чего добилась Америка, и зачем нам ругать правительство, ведь все это может измениться…

Здесь я тоже в сомнении, какая позиция лучше. Ругаться-то бестолку, и мы своих селянам в этом постоянно убеждаем – вы лучше объединитесь с соседями и что-то маленькое для своего села сделайте, чтобы иметь хотя бы моральное право кого-то ругать, если на то останется желание. Но и молчать-то в тряпочку тоже не вариант!

Во-вторых, возделывать свой огород, пропалывая с утра до вечера грядки, окучивая картошку и борясь с падающими по весне заборами – это потяжелее будет, чем на газонокосилке круги нарезать. В Америке улица почти невидимо переходит в частную собственность, и потому общий порядок заставляет поддерживать порядок частный. В России заборы отделяют людей и друг от друга, и от общего, потому и беспорядок у нас везде. Однако, снять заборы в душе – это возможно, мы этого достигали. Тогда и порядок постепенно налаживается.

Наш добродушный хозяин Майк Воркман из городка МакКонелсвилл имеет собственный бизнес, но этого ему мало. Как замечательно, что везде есть люди, которым «больше всех надо», и этот городок в Аппалачах такими людьми оказался не обделен. Майку под 60, у него фабрика по изготовление мебели и дизайнерское бюро. Однако, разорение бизнесов в графстве в последние 20 лет привело к нарушению цепочек поставок, и в результате производимая продукция стала год от году дорожать.

Наш добрый партнер, НКО WSOS, работая в этом городке, помог Майку и другим предпринимателям выявить эту проблему. Поняв ее, инициативная группа совместно с WSOSи другой НКО, RuralAction (встречу с ее директором Мишель Деккер я описывал в предыдущем топике) разработали план стратегического развития. Когда данный план поняли и приняли все участники этой группы, под его реализацию удалось привлечь средства крупной корпорации. К слову сказать, в Штатах деньги корпораций, которые те предлагают под бизнес-проекты, иной раз выгоднее брать, чем банковские кредиты.

В общем, за 3 минувших года группа предпринимателей, лидером которой является Майк, достигла замечательных результатов. Во-первых, им удалось завязать в одну производственную цепочку бизнесы в графстве, которые занимаются деревом, т.е. заготовителей леса, производителей пиломатериалов и производителей мебели всех видов. Насколько я понял, они вместе образовали членскую ассоциацию, взаиморасчеты и поставки между членами которой не облагаются НДС. Это дает возможность для появления «цепочки увеличения стоимости». Ну, то есть они попросту уменьшают стоимость конечного продукта за счет отсутствия посредников и налогов. У себя в России мы работаем в настоящее время над создание 4 кооперативов, один из которых строится по тому же принципу.

Во-вторых, привлеченные средства позволили на сегодняшний момент создать ряд производств, которых не хватало для нормального функционирования «цепочки», и на этих производствах было образовано порядка 300 рабочих мест. Вообще же «цепочку» поддерживают около 30 цехов и других предприятий, количество работников на которых колеблется от 5 до 20. Теперь офис Майка формирует банк заказов, обсуждает с клиентами проекты оригинальной мебели, а затем сбрасывает заказ в какой-либо из цехов.

А еще в работу ассоциации включились какие-то технические колледжи, привлекли федеральные средства и начали готовить для предприятий кадры. Ух, остается только завидовать белой завистью – молодцы, предприниматели! И радоваться за них, что они не знают, что такое российский «Лесной кодекс», который позволяет крупным заготовителям леса в России при поддержке чиновников влегкую банкротить местных производителей за счет перекупки тендеров на лесные участки.

У нас создать в районах производство от сырья до конечного продукта ныне очень затруднительно. Но именно это может позволить району оставлять добавленную стоимость в «районном кошельке». И эти деньги, прокрутившись несколько раз, увеличатся в сумме в 2-3 раза, что приведет к росту доходов населения. Надо это было бы еще кому!

Мы предлагали краевому правительству сделать «мясной пояс» вокруг Хабаровска, т.е. объединить в мощные сети фермеров и личные подсобные хозяйства пяти сельских районов, с сопровождением от некоммерческих организаций. Такой «пояс» мог бы на выходе давать разнообразную линейку мясных полуфабрикатов и задерживать в регионе до 10% от стоимости мясной продукции, которая сейчас вымывается из региона, или даже из России вовсе. В крае 1,4 млн. человек, которые потребляют мяса в год на 25 млрд. рублей. Сейчас эти деньги большей частью уходят в сопредельный Китай, где оптовая стоимость мяса 3 года тому назад не поднималась выше 40 рублей за кг. «Пояс», поставляя местную и более дорогую продукцию для «среднего класса», желающего питаться качественно, мог бы задерживать в регионе до 2,5 млрд. рублей ежегодно.

Короче, воз и ныне там, за что Китай по уши должен быть благодарен региональным чиновникам. И особенных сомнений по поводу тех, в чьих карманах оседает разница между оптовой ценой мяса в Китае и продажной ценой в России, тоже не должно оставаться.

А Майк с единомышленниками меж тем строят прям-таки наполеоновские планы. «Посмотрите сюда, — Майк расстилает перед нами карту очередной идеи, — у нас есть 3,5 кв. км земли, и мы хотим привлечь к нам молодежь. Здесь мы будем строить учебные корпусы, здесь жилые дома, здесь… Мы будем искать талантливых ребят и обучать их у нас, чтобы они, обретя практические знания, могли получить рабочее место и условия для жилья, создать семью и работать в нашем графстве».

Видимо, услуг колледжей им недостаточно, и они хотят перевести процесс обучения на свою базу. И пусть пока команде Майка и партнерским НКО не удалось убедить ни корпорацию, ни правительство штата финансировать эту идею, но работа-то уже началась. Построены какие-то учебные кампусы, и уже через неделю заканчивается набор в первую учебную группу. Опыт предприниматели будут получать по мере набивания шишек, что их совершенно не пугает.

Нет, ну отчего ж вы не пуганные такие все в Штатах!? Любой энтузиаст у нас, затеяв такое дело, поломался бы уже на этапе налаживания объединенного производства. А как только начинаешь думать в сторону обучающего процесса с лицензированием программ и учебных мест… Кто сказал, что это у нас невозможно? Возможно, но только если такая инициатива будет принадлежать власти и ею же реализовываться… ну, или аффилированными организациями. Простым смертным – курить в сторонке. Да ладно, мы и на это были бы согласны – так не возникают же у них ни идеи, ни даже желание такие идеи генерировать. А чо, у них труба есть, и наполняемые из трубы бюджеты всех уровней. Оно им надо, думать-то о доходах населения?

Хотел я еще про бизнес-инкубатор немного написать – мы посетили его в тот день, — но что-то уже не хочется сто раз об одном и том же. Создала и раскручивает его еще одна НКО, а федералы дали ей грант на 5 лет и прекрасные условия аренды здания… Не буду, хватит, пойду пить кофе и тихо грустить о незавидной доле российских НКО, и «иностранных агентов» в частности.

В гостях у индейцев

Следующий пункт нашей поездки – Сан-Диего. Это приморский город, с небольшим Даун-тауном, но огромной протяженностью вдоль берега океана, почти незримо переходящий в десятки прибрежных городков.

Наша гостиница напротив круизного причала. В гавани стоит какой-то большой военный корабль и покачиваются десятки или даже сотни яхт и яхточек. Земля, видимо, на побережье дорогущая, везде полно красивых больших коттеджей. Местное население занято, естественно, в туробслуживании. Видать, каждая семья, владеющая хоть домом, хоть квартирой, уплотняются и предоставляют летом площади туристам. Обслуживающих афро-американцев заменяют обслуживающие мексиканцы. Как водится, везде чисто и опрятно.

Недавно был в Сочи, заезжал на пару дней на семинар – боже праведный! Это же надо было так уговнякать (другое слова трудно подобрать) наш приморский городок и прилегающие поселки! Олимпиада 2014 года – это не радость, а проклятие сочинцев: везде роют землю, везде гудят, сверлят, масса большегрузных машин дико воняет дизельными выхлопными газами… Проблема еще заключается в том, что все сочинские места отдыха, все поселочки, включенные насильственным образом в черту города (и теперь Сочи простирается вдоль берега моря на 170 км), жмутся к прибрежной черте. Скалы отступают от моря где на 200-300, а где и на 50-100 метров (не считая района исторического Сочи), и именно на этой полоске и ютится вся инфраструктура летнего отдыха. По этой полоске идет автомагистраль, и по ней же проложена железная дорога. В итоге села и пансионаты зажаты вдоль этих двух транспортных артерий. Теперь представьте, как по «железке» постоянно носятся электрички, а по шоссе снуют «камазы», нещадно отравляя воздух дизельной вонью! Какой там к бесам отдых?? И чем ближе к городу, тем эта толчея невыносимее. Как итог, массовый отток туристов в Турцию – таксисты-армяне ловят каждого прилетающего за рукав и утомляют не хуже цыганок.

Через Сан-Диего тоже постоянно гоняет электричка, и не дает своими истеричными гудками спать несчастным «руссо-туристо» до 11 ночи. При этом наша гостиница метрах в 300 от электричкиных владений, а каково людям, живущим или работающим вдоль железной дороги? … ну, может там жилье и офисы подешевле.

На следующий день отправляемся в индейскую резервацию племени Лахойя. По пути к «нашей» резервации проезжаем территории еще двух индейских племен. Этим племенам повезло на разряд больше, чем Лахойя – на их землях находятся казино. Проезжаем одно из казино: отели, бары, парковки — все атрибуты. Само собой, не индейцы рулят игорным бизнесом, но получают от него нехилые дивиденды. Племя Лахойя по сравнению со своими собратьями нищее, как шутят наши американские гиды. Ну, или не шутят – мерки-то у них американские, а не российские.

Дорога идет вдоль апельсиновых плантаций – обалденно. Хочется выскочить из машины и свиньей зарыться в апельсины. Земли здесь скудные, солнце палит, осадков мало, но налаженная система полива апельсиновых рощ делает чудеса – пустыня преображена в плодоносные земли. Местами апельсиновые деревья сменяются кустами авакадо. В отличии от апельсинов вкус этого фрукта я еще не понял – в наших «самбери» они всегда какие-то зеленые. Надо попробовать как-нибудь на подоконнике с недельку держать.

Резервация племени Лахойя находится примерно в 2 часах езды от Сан-Диего, зажатая между высокими холмами. На входе в школу нас встречает индеец подобающих представителю племени размеров, с какой-то штукой в руках вроде толи царской державы, толи булавы без шипов. Как потом оказывается, это ритуальная трещотка, которую индейцы используют в своих национальных танцах.

Усаживаемся в школьном классе. Беседу ведут наш знакомый, его зовут Джеймс, и его заместитель Адам. Вообще же вождем племени является женщина – она была в отъезде, на встрече не присутствовала. Должность эта у индейцев выборная. Ну, тому, что индейцами правят не лихие мастера по добыванию скальпов, а их слабые скво, удивляться не стоит – должность эта сродни Главе села в России. У нас же сплошь поселениями заправляют женщины, и ничего. Кстати, в классе сидела еще одна женщина, бывшая вождь племени. Жаль, не спросили, сколько времени длятся полномочия вождя. Вообще, у них там многое завязано на родственных отношениях, и я как-то сразу потерялся, кто кому сын, брат или сват – Джеймс вождю племени, Адам – Джеймсу, или вождь им обоим.

Вместе с вождем племени дела решают многочисленные комитеты – вроде местного парламента. Вопросов местного значения там куча, они в основном идентичны вопросам из нашего 131-ФЗ.

Перед началом разговора индейцы показали кусочек своей древней культуры – ритуальные песни (скорее, мантры) и танцы. Маленькие девочки с косами, которых вы видите в кадре, на самом деле мальчики – прикольные!

Слова в мантрах, естественно, на индейском. Причем, некоторые из древнего языка, на котором говорили народы, заселявшие Америку задолго до индейцев и оставившие все те замечательные памятники, пирамиды и храмы из мегалитов, которыми мы сегодня восторгаемся. Эти древние памятники многие ученые упорно приписывают нынешним индейцам, которые и знать не знают ни древние язык, ни символику, покрывающие камни, ни пропорции мега-построек.

В США во времена Маккарти относительно индейцев действовала какая-то недружественная политика – детей забирали в интернаты, отучали их говорить на своем языке – только инглиш. Теперь индейцы свои языки восстанавливают – разные племена, видимо, с разной скоростью. А вот то, что касается родного для индейцев культа – это уже больше орнамент, элемент масс-культуры. В большинстве своем они католики, о религии и культуре предков знают немногое… или не хотят знать. Несколько лет тому назад сожгли на своей территории католический храм – наверно, не все с новой религией ладно. Сейчас храм восстанавливается.

Если я все правильно понял, то территория, которую населяют индейцы, имеет определенный суверенитет, при котором племенные установления берут верх над федеральным законодательством. То есть, это как бы малые государства, которые могут вступать другом с другом в союзы, объединять капиталы. Допустим, Лахойя не тянет собственную больницу, но софинансирует больницу, которая находится на территории родственного племени. Однако, полностью реализовывать свой суверенитет индейцам не хватает возможностей и, по-моему, желания. Они могли бы иметь, скажем, собственный суд, и даже судить американцев, которые напроказили на их территории. Но тогда они должны были бы иметь и тюрьму, где осужденные «мотали срок». На тюрьму денег нет, поэтому суверенитет применяется выборочно.

Я знаком с выводами некоторых исследователей, к примеру, Игоря Панарина, о возможном распаде США из-за различных интересов наций, населяющих эту страну. В частности, приводятся в пример штаты, населенные индейскими племенами – они вроде как независимы. Видимо, речь идет о независимости племен, а не штатов. Но и эта независимость по большей части не настолько состоятельна, чтобы от нее исходила угроза государственной целостности. Индейцы живут на довольно скудных землях, и я здесь ничего нового не говорю. Они на 99% зависимы от федеральной политики, и их суверенитет немногим значительнее фигового листка.

Но вот другое дело наши, скажем, коренные народы Севера. С ними никто войны за земли не вел, в резервации не помещал, их исторические места поселений в целом сохранились – как жили удэгейцы в Гвасюгах, так и живут по сей день, рыбку на Хору ловят, лицензии на охоту получают и т.д. Если они предъявят права на суверенитет, да их еще и поддержат исторические враги России – вот это будет лихо. Меж тем, нельзя не заметить, что в то время как российские НКО, получающие иностранное финансирование, находятся по ураганным правовым прессом, поддерживаемым медийным остракизмом, то некоммерческим организациям КМНС гранты никто получать не мешает – читаем, к примеру камчатский «Час пик». И никто их не контролирует. И попробуй только представителям «коренных» возразить… У меня был такой опыт, когда я помешал «коренным» выпрашивать деньги у какого-то канадского фонда сообщением, что села «коренных», в отличии от сел, населенных русскими, не вымирают, а даже прибавляют в численности населения – о, меня чуть ли не на Нюрнбергский трибунал с того совещания не потащили. Стало быть, поддержка сепаратистских настроений среди КМНС не идет вразрез с политикой Кремля.

Вернемся к индейцам – теперь про деньги. Развивать плантации апельсиновых деревьев на территории Лахойя по какой-то причине не получается, так что с работой было бы проблематично, если бы не «лагерь». Лагерем они называют бивуаки на берегу маленькой речушки, которая протекает по их земле. Я не знаю, что движет американскими семьями, которые решают провести уик-энд на берегах этой речушки, когда до океана рукой подать… Однако, что-то да движет. И цены в лагере очень даже приличные – до 40 баксов за машину в сутки, плюс 15 за трейлер (можно и дешевле, если не использовать электричество и воду племени). За групповые заезды и вовсе мохнато: за компанию из 5 машин до 400 долларов за 3 дня и 2 ночи. В лагере работает около 50 человек: открывают шлагбаум, ведут расчеты, обеспечивают охрану…

Но основной свой доход племя получает при перераспределении доходов от казино. «Богатые» племена платят федеральный налог в размере 10% от сумм, взимаемых с казино. И эти средства перераспределяются между племенами, у которых нет казино. На долю Лахойя приходится… 2 млн. долларов в год. Недурно, если учесть, что в племени 700 человек, из которых живет в резервации не более 400. Хотел бы я жить в маленьком российском селе, бюджет которого составлял бы 60 млн. рублей! Для тех, кто не в теме, поясню: среднестатистический бюджет нашего села с населением в 700 человек составляет примерно 0,8-1 млн. рублей.

Конечно, никто в резервации особо в роскоши не купается, и 60 миллионов идут на дело: вода, дороги… Да, индейцы из своего бюджета платят за асфальтирование дорог в резервации. Но при этом качество дорог стандартное, то есть неприлично хорошее по сравнению даже с нашими федеральными трассами, не то чтобы с трассами регионального значения. Содержат они также школу, оплачивают, как уже сказал, больницу.

Места там засушливые, пожароопасные. Несколько лет назад территория племени выгорела на 80%. Сегодня индейцы заново отстроились.

Помолившись и накормив нас ланчем, индейцы довольно долго и упорно рассказывали о своем проекте по строительству культурной зоны: беседки, спортплощадки… Проект разработала и продвигает группа из 16 женщин. Они получили грант в размере 5000 долларов, чего оказалось мало… теперь проводят праздники и лотереи, добывают недостающие средства.

Пользуясь случаем, разложили перед нами свои фенечки, по 20 баксов за штуку. Не, русским фенечки не нужны. Я, впрочем, проникся их площадкой – у нас в селах такие же проекты, как индейцев не поддержать – и купил фенечку с индейской рыбкой, поедающей шарики, и католическим крестиком. Для тех, кто опять не в теме, поясню символизм: проявленное Божество (Христос-Рыба первых христиан, Дагон-Рыба вавилонян и др.) рождает и поглощает миры (шарики), на протяжении большого цикла (фенечка описывает круг на руке), пока не приходит время Креста (Предела), после чего Божество и миры в нем погружается в Непроявленное (в Абсолют, Паранирвану…), потом все возникает вновь и снова движется по Кругу…

Погуляв по площадке, мы сделали круг по резервации, заехали в «лагерь»… почему-то индейцы не выпускали нас из машины… может, опасались, что на жаре мы получим солнечный удар? Затем мы сели в свои машины и понеслись обратно, мимо апельсиновых плантаций. Тут уж я не удержался, и перекусил апельсинчиком с земли. Мои почти эротически стоны при поедании этого фрукта не на шутку перебудоражили женский состав делегации… да, давненько мы уже вдалеке от своих семей…

На следующий день черт дернул меня пойти за нашими женщинами в местный парк аттракционов, с энтузиазмом расписывавшими тамошние чудеса – убил 100 баксов, почти весь день, да и в Харбине парк был не хуже, разве что морских касаток нету… зато есть сафари с доброй сотней тигров, которые валяются под всеми кустами.

Да, еще прокатился на «американских горках» – уже в первые же секунды понял, что совершил большую ошибку. Наверно, прыгать с парашютом и то не так страшно. Девчонки сзади вопили так, что перепонки целовались левая с правой… мама, роди меня обратно. И, главное, какой в этих горках смысл?

Нью-Йорк и отъезд

Утром летим в Нью-Йорк, у нас масса времени до отлета, почти сутки. Но гостиница далеко от Манхеттена, и уже пошла вторая половина дня – я не еду. И правильно делаю – дамы добрались обратно в 2 часа ночи, и кроме впечатлений про Эмпайер Билдинг и массы нищих на улицах я ничего особого от них не услышал. Утром забрасываем шмотки в камеру хранения, садимся на метро – вчера женщины осмотрели Манхеттен с одной стороны, сегодня с тем же энтузиазмом рвутся осматривать с другой. Подземка обшарпанная и безлюдная, а схема движения доступна к пониманию, как говорят у нас, только после стакана, а так как я не пью, то недоступна вовсе: пять поездов по одной линии в разные стороны, да по разным дням с разным расписанием…

Часа через полтора высаживаемся у Гудзона, первым делом едем на морском трамвайчике поглазеть на статую Свободы. С разных сторон слышится русская речь. Ну, а что вы хотели, если услугою авиаперевозчиков билеты с Хабаровска до Москвы в начале августа стоят 33 тыс. рублей, а с Москвы до Нью-Йорка на 10 тысяч меньше, то неужто народ поедет осматривать последних из тигров, а не последних из могикан? Я мечтаю побродить осенью по разноцветной Камчатке и побывать в долине гейзеров, но сейчас реально дешевле проехать туром по Европе, затем исколесить Южную и Северную Америку, чем долететь на вертолете из Петропавловска-Камчатского до этих самых гейзеров. И это не считая денег на дорогу до Камчатки и обратно!

Трамвайчик огибает статую Свободы – фотаемся, есесно. Оказывается, кто бы знал, что сия статуя была дарована Штатам французами. Она прибыла на берег Гудзона разобранной, в сотнях ящиков, и под нее нужно было смонтировать фундамент. Американцы долго препирались по поводу, кто должен дать деньги, пока один из медиа-магнатов не пообещал печатать в своей газете имена каждого, кто даст хотя бы доллар. Народные деньги были собраны всего за пол-года, и статуя заняла свое место.

На обратном пути трамвайчик паркуется у Острова слез. В начале 20 века масса европейцев ехала в США в поисках работы и лучшей доли. Корабли причаливали к этому острову, где находилась таможня. Далее пилигримов проверяли по разным пунктам, в том числе на предмет экономической состоятельности. Меж тем, многие люди тратили на билет последние сбережения и приезжали в Штаты буквально с пустым карманом. В частности, таким беднякам Штаты не открывали двери, а на обратный путь денег не было – тысячи умерли на этом острове от голода и болезней, и дьявол бюрократии упился их страданиями досыта. Джеку из «Титаника» Кэмерона, оказывается, повезло с благородной кончиной в холодных морских водах – иначе он запросто мог умереть на острове Слез. Памятник несчастным стоит и на Манхэттене.

Земли под Манхэттеном были куплены когда-то у индейцев за 20 долларов – теперь здесь «под застройку» могут позволить купить участки разве что наследники Джи Пи Моргана. Да и то под небоскреб. На площади народ веселят музыканты и акробаты.

На входе в Манхеттен нас встречает – задом! – бык Уолл-Стрита. Около него столпотворение. Ведь считается, что бычьи, простите, яйца сродни лампе Аладдина. Вот и трут их туристы, стар и млад, с утра до вечера. И не только трут. Вот энтузиаст занимается с быком оральным сексом. А я-то думаю, отчего у геев уровень доходов как у банкиров… ну, часто это одни и те же люди. До чего ж народ измельчал! Заряжаю быку по гениталиям… пока символически.

Далее начинаются небоскребные дебри. Башни Всемирного торгового центра отстраиваются. Прогуливаясь, забредаем в церковь. Рядом с ней самое дорогое по расценкам на захоронение кладбище. Неужто люди, способные оплатить здесь «2 на 2», верят в загробную жизнь? А если не верят, то зачем они пристраивают свои мощи под церковный присмотр?

Около церкви какие-то страшноватого вида демонстранты трясут плакатами, страшно кричат и трубят в какие-то дудки. Одного из них вяжет целый отряд полиции. Куча зевак. Идем дальше, от греха подальше.

До самолета остается не так уж много времени. Успеваю купить знакомым нью-йоркские бейсболки со скидкой. Последние часы на американской земле. Что ж, съездили не зря. Особенно для меня был ценен визит в сельскую Америку. Не знаю, доведется ли побывать еще здесь. Пока-пока, Америка и Нью-Йорк!

О тамошних некоммерческих организациях

Этот материал завершает цикл моих «агентурных» записок, сделанных в ходе и по итогам поездки в США в июле 2012 года. Интервью с Деброй Мартин, записанное на видеокамеру, пол-года ждало своей очереди. Из него я узнал многое об американских НКО.

Уже в последний день работы по программе мне удалось пообщаться с Деброй Мартин, руководителем направления крупной американской НКО WSOS Community Action Commission из Огайо. Откровений было много, Америку открывал неоднократно.

Итак, WSOS типичная gongo («государственная негосударственная организация»), т.е. организация, учрежденная по инициативе власти. Для тех, кто не в теме, поясню: вообще-то правильные НКО возникают по инициативе граждан. Во всяком случае, при слове НКО в голове возникает образ активных граждан, озабоченных общественными проблемами, но не казенного учреждения. Однако, хотя в Штатах среди простых энкаошек gongo не в почете (наверно, так и должно быть), для нас взаимоотношения американских НКО как-то далеки, и речь пойдет не о них.

По-хорошему, gongo инициативным гражданам даже выгодны. Регистрация и делопроизводство НКО в Штатах довольно затратны, поэтому людям, особенно из глубинки, проще, создав инициативные группы, подавать проекты под крышей gongo. Большим НКО деньги доверяют без особых проблем, и грант им получить на порядок проще, чем НКО «от земли».

Кстати, о величинах. WSOS была создана по инициативе президента Джонсона (вообще-то, насколько я понял, Джонсон только озвучил трэнд, вроде «курса на село», а под этот тренд появилась WSOS и еще несколько подобных НКО, которые образовали некоммерческую сеть по сельскому развитию), стало быть, этой организации более… 50 лет. Уже только этот факт взрывает непривычный к таким возрастам ум российских общественников.

В штате WSOS работает … 400 человек! Узнав эту цифру, я переспрашивал несколько раз, но ответ всегда был одним и тем же. Ну, а что вы хотите, если эта организация ведет около 150 проектов в год, и ее бюджет в 2012 году составил… 32 млн. долларов! Услышав такие цифры, я снова поглядел на Дебру… мне показалось, что я сижу рядом с диплодоком, или, на худой конец, с птеродактилем – короче, почувствовал себя мелкой ящеркой.

Дело в том, что на все российские НКО в этом году упало чуть более этой суммы, при этом даже доход «президентских» операторов никогда не превышал 200-300 тысяч долларов, а для простой энкаохи грант в миллион рублей (примерно 30 тысяч долларов) считается едва ли не даром божьим… а тут в одних руках почти миллиард на наши деньги! Почувствуйте разницу, как говорится. И это разница не в количестве денег, собственно, а в значении, которое придается некоммерческому сектору в Штатах (где тоже не комильфо в плане экономики, кстати), и у нас.

Большинство программ WSOS финансируется федеральным правительством, часть программ оплачивает штат Огайо, и есть часть коммерческих проектов, которые они выполняют для деревень, и которые не покрываются грантами – WSOS заключает контракт с властями этих деревень, и реализует программы на их средства. У нас же чтобы НКО заключило крупный контракт с федеральными властями (молчу уже о контракте с мелкими поселениями, где в бюджете шаром покати) – дело… не скажу, чтобы невероятное, но уж точно прецедентное.

Всего WSOS работает в 130 сообществах, имеет сеть из Ресурсных центров в других штатах. Работа эта планомерная, она ведется из года в год, и не требует, чтобы сотрудники WSOS изобретали каждый год по 150 проектов ( а то я уже было поразился невероятной работоспособности сотрудников WSOS) – многие из них многолетние, и продлеваются, если достигается успех в работе.

Собственно, «Зеленому Дому» удалось в «тучные годы», когда нам упал добрый американский грант, создать примерно такую же систему… но только сравнивать здесь было бы в стиле Эллочки Щукиной, красящей воротник из кошки в ответ на супер-манто американской миллионерши.

И дело здесь не только в бюджете программ. К примеру, WSOS, кроме стандартных программ вроде «Хорошего начала», по которой они вовлекают население сельских территорий в самоуправление, выполняют и сложные технические программы. Одной из них является финансирование местных проектов, предусматривающих снабжение городков чистой водой, а также работы по установке канализационных систем. Отчего так? Оттого, что у НКО в Штатах высокий уровень доверия, как со стороны правительства, так и со стороны населения. И я полагаю, что НКО заслужили доверие честной и профессиональной работой, а не борьбой против различных федеральных нововведений, вроде статуса «иностранных агентов» и избыточной отчетности.

По словам Дебры, некоммерческий сектор США представлен массой разношерстных организаций, работающих на разнородных направлениях, и в этом клубке трудно найти что-то общее. Есть организации, подобные WSOS, хоть и меньшего калибра, работающие на сообщества. Есть сеть НКО, которая называется «Активные жители США», их миссия состоит в том, чтобы контролировать деятельность Правительства США; эти организации созданы в порядке гражданской инициативы. Наконец, много НКО, представляющих интересы своих членов: бывших военных, инвалидов и др. Отдельно стоят благотворительные и околополитические НКО.

Если продолжать речь о самоуправлении, на поле которого трудится WSOS, то проблемы здесь немногим меньшие, чем у нас. Из предыдущих разговоров с Мишель я понял, что традиции местного самоуправления, укоренившиеся в США со времен «отцов-пилигримов», к настоящему времени очень сильно подточены. Мишель говорила, что теперь общественники вынуждены возвращаться назад, и работать над возрождением этих старых «общественных рефлексов», когда население вместе с местной властью все решало и делало соборно, сообща.

По словам же Дебры, местное самоуправление вообще никогда не было популярным в Штатах; исключение составляли бывшие 13 английских колоний, от которых, собственно, и пошло «государство американское». Да и там по сей день сохранились отзвуки Гражданской войны между Севером и Югом, минувшей полтора столетия назад. В многих местностях население осталось разделенным, и в одном и том же городке могут быть сообщества, которые принципиально не коннектятся друг с другом.

В общем, Штатам также присуща проблема гражданского разъединения. И кроме исторических и национальных факторов, которые много острее тех, что беспокоят нашу страну, есть еще быстрая жизнь, порождающая центростремительные силы, разрывающие общество. Поэтому я даже представить не могу, что было бы со Штатами, если бы там хоть на месяц перестал работать некоммерческий сектор… Равным образом, я не могу представить, что будет с Россией, если стадо российских чиновников все же добьет нашу общественность, как ранее схоронили промышленность и сельское хозяйство – могилка-то братской будет.

август, 2012